Несколько грамм смертоносного свинца просвистели в считанных
сантиметрах от его головы. Андрей всем телом вжался в землю. До
бесконечности перестрелка продолжаться не могла, да и он сам прекрасно
понимал это. Из-за большой потери крови каждое движение давалось ему с
трудом: из последних сил он перевернулся на спину, расстегнул застежку
одного из карманов разгрузочного жилета и содранными в кровь пальцами
нащупал транквилизатор. Острая игла со скрипом проколола материю на
ноге и с легкостью вошла в мышцу. Оставалось малое – подождать пару
минут пока лекарство начнет действовать. Слабо ощущаемый холодок начал
распространяться от места укола по всему телу: в глазах появился туман,
сумятица мыслей в голове испарилась, а боль ушла куда-то далеко-далеко,
словно ее и не было никогда.
Где-то в одном из карманов покоилась последняя граната, Андрей оставил
ее специально для себя, но сейчас, когда все пошло не по плану и
времени было в обрез, лишняя минута была бы кстати. Звонкое эхо
срывающейся чеки отразилось в приземистом помещении подвала, свистнула
граната, рассекая воздух, и спустя несколько секунд снаружи раздался
взрыв. Кто-то еле вскрикнул и утих, а беспорядочная стрельба началась с
новой силой.
Андрей прополз несколько метров вглубь подвала и попробовал встать на
ноги. С трудом, но это ему удалось. Осторожными, путающимися шагами он
подошел к блестящему телу кубической формы, парившему в воздухе.
Взявшись за него обеими руками, Андрей сказал шепотом:
- Я не буду ничего просить у тебя: ни денег, ни спасения, ни вечной
жизни. Не буду умолять о пощаде, прощении либо легкой смерти. Скажи
лишь: кто ты? - пронзительный гул раздался откуда-то извне, стены
затряслись, а сверху посыпался песок – наступающие начали применять
крупнокалиберное оружие. Не обращая внимания, Андрей упорно продолжал
свой монолог: - Христиане, мусульмане, буддисты – все уверены в новом
пришествии избавителя. Он выполняет все их желания, избавляет от
тяжелой работы, дает пищу и воду, а взамен не требует ничего. Откуда,
как, зачем он появился? Никого не интересует. Остановились фабрики,
заводы; люди бросили образование, научную деятельность; остановился
процесс эволюции, цивилизация в старом понимании просто исчезла. Так
кто ты? Молчишь? Неужели боишься? Наверное, понимаешь, что я сейчас
сделаю, однако вряд ли тебе это как-то поможет.
Андрей со злостью попытался оттолкнуть от себя куб, но тот даже не
шелохнулся и все также спокойно остался раскачиваться в воздухе. Сзади
послышались тихие шаги, а в следующий момент - щелчок предохранителя.
Андрей понял, что это конец, расслабился и под действием силы тяжести
начал падать лицом вниз, вытянув вперед обе руки. Первая пуля попала в
левую руку на уровне предплечья и прошла навылет, вторая – адской болью
ударила куда-то в бок. Еще миллисекунда и правая ладонь коснулась
красной кнопки. На табло вспыхнула надпись зеленого цвета: “10 секунд”.
Начался обратный отсчет.
Андрей Николаев никогда не думал о смерти, пока он жил в обеспеченной
семье, а родители выполняли все прихоти своего чада. Но, попав после
школы в армию, ему не раз приходилось видеть мертвых птиц, животных, а
вскоре и людей. Последних, к слову, становилось все больше и больше
после прихода Спасителя. Каждая страна, народ, человек мечтали владеть
Им. Золотая лихорадка была лишь детской шалостью по сравнению с манией
об Исполнителе желаний.
5 секунд...
Андрей лежал на животе, слезы ручейком стекали по его лицу и падали на
землю. Очень хотелось перевернуться на спину, но тело совсем не
слушалось его. Хотелось последний раз взглянуть в серое небо, увидеть
клин диких, но свободных птиц, и попросить их разнести по миру слова:
“Жизнь только начинается! Живите же, сколько влезет! Вечно...”
3 секунды...
А ведь был прав кто-то из великих: все относительно. Для одних года –
секунды, для других секунды – года. А может ли жизнь уместиться в три
секунды? Тяжело ждать, когда вспыхнет новая цифра, очень не просто, но
приходится. Наконец-то...
Последний вздох... удар... взгляд...
За всю свою жизнь Андрей только и смог перевернуться на спину. Его
взгляд был устремлен вверх, и, не смотря на полутораметровый потолок,
он видел серое небо, диких, но свободных, птиц, пронзительное,
испепелявшее солнце, бог весть откуда взявшееся. А слезы,
обволакивающие его лицо, уже не были так горьки, как несколько секунд
назад. Улыбка скользнула по его лицу – он все понял. И только куб
абсолютно идеальной формы покачивался в воздухе.
А птицы... птицы несли радостную весть: “...Живите же, сколько влезет! Вечно...”
